Завершилась пора годовых собраний акционеров. Побывав на многих из них, корреспонденты РБК daily отметили, что компании год от года все более скромно проводят эти мероприятия. Возможно, дело в том, что самих миноритарных акционеров интересует банкет, а не вопросы корпоративного управления. Есть и обратная сторона — зачем углубляться в то, на что невозможно повлиять.

Два вопроса, которые неизменно интересуют миноритариев — физических лиц Сбербанка и ВТБ: размер дивидендов и почему так много зарабатывают члены совета директоров. В этом году на собрание акционеров ВТБ в ГЦКЗ «Россия» в Лужники людей пришло значительно меньше, чем в прошлом. Зал едва заполнился на треть. Акцио­неры шутили, что если так пойдет дальше, то банк сможет сэкономить, арендуя зал покомпактнее. На состав участников повлиял обратный выкуп акций, который ВТБ провел весной.

Это изменило и атмосферу соб­ра­ния в целом — раньше акционеры в основном ругали руководство и требовали обратного выкупа бумаг, теперь высказывали какие-то предложения и по развитию банка и его участию в социальных проектах. ВТБ, как всегда, ограничился скромным фуршетом, но зато не поскупился на подарки — каждый акционер получил сумку и несколько девайсов для ноутбука. Сбербанк, напротив, в этом году решил отказаться от флешек в «наборе инвестора», за что оправдываться пришлось лично президенту банка Герману Грефу.

Флешки, сумочки, пирожки зачастую волнуют миноритарных инвесторов больше, чем повестка дня. Это в основном люди пенсионного возраста. Они получили свои бумаги в ходе приватизации 90-х годов. Ежегодное собрание для них что-то сродни клубу по интересам, возможность повидаться со старыми знакомыми и заодно перекусить. С собрания «Ростелекома» многие забирали с собой пирожки, бутерброды и пакетики чая, говоря, что предпочитают брать дивиденды «натурой».

После реформы РАО «ЕЭС» миноритарным акционерам достались мизерные доли в новых энергокомпаниях, и сейчас практически на всех собраниях компаний отрасли можно встретить одних и тех же людей. Некоторые даже договариваются, пишут друг на друга доверенности, когда не получается пойти на мероприятие, чтобы получить подарки от всех компаний. Энергетики, правда, не очень их балуют.

Но говорить, что если акционер получил бумаги даром, то он автоматически не интересуется жизнью компании, нельзя. Это зависит от отрасли. Бывшие сотрудники Сбербанка, которым достались его бумаги, прекрасно понимают, что происходит в финансовой организации.

Один из миноритариев рассказывал, как, вовремя избавившись от части своего пакета, смог заработать на дом в Болгарии. Есть и радикально настроенные акционеры. Так, «Ростелеком» в ходе собрания дал слово оппозиционно настроенному миноритарию Олегу Ашуркову, который прямо с трибуны обличал менеджмент.

Культура инвестирования в России пока не достаточно сформирована, рассуждает президент Национальной лиги управляющих Дмитрий Александров. «У нас еще несколько лет назад слово IR (investor relations. — РБК daily) считалось ругательным», — говорит он. Сейчас уровень финансовой грамотности инвесторов растет с каждым годом, в том числе и благодаря работе служб по связям с миноритарными инвесторами в крупных компаниях. До небольших компаний эта волна еще не докатилась, отмечает г-н Александров.

«Этот в некотором роде юмористический портрет не соответствует действительности», — уверен заместитель исполнительного директора Ассоциации по защите прав инвесторов Александр Шевчук. Таких людей много, но объем уставного капитала, который им принадлежит, ничтожно мал. Те, кто может влиять на решения, осознанно участвуют в голосовании и ведут себя скромнее. Их интересует исключительно повестка дня.

Ассоциация по защите прав инвесторов координирует действия большого числа миноритарных акционеров, что позволяет влиять на управление той или иной компанией посредством консолидации голосов активных инверторов. Но работает ассоциация, как правило, с профессиональными участниками рынка, контролирующими пакет от 0,1%.

Получается, что в России не существует среднего класса инвесторов. Это либо профессиональные игроки (юридические лица), либо «бабушки и дедушки с парой-тройкой акций». Прослойка — те, кто вложил в бумаги какие-то существенные для них средства и интересуется при этом делами в компании, а не только суммой дивидендов, практически отсутствует. Разве что те, кто приобретал акции ВТБ и «Роснефти» в ходе «народного IPO». У такого «среднего класса» нет будущего с точки зрения влияния на управление — координировать их действия очень сложно, а сами по себе они ничего не могут изменить, поясняет г-н Шевчук.

Для них остается та же радость — ходить на собрание акционеров за флешками. В компаниях это хорошо понимают и все реже устраивают инвесторам праздник. «Газпром», например, даже решил подзаработать — в этом году впервые еда для акционеров на собрании продавалась. Правда, цена самого дорогого десерта — 35 руб.

Евгения Корытина

В подготовке материала участвовали Елизавета Серьгина, Елена Шестернина, Наталья Старостина, Анастасия Мишанина, Екатерина Сафонова

Источник: РБКdaily

Экономический кризис в полной мере грозит настигнуть апеннинский полуостров, государственный долг Италии достиг почти 2-х триллионов евро, и теперь Италия занимает четвертое в мире по данному показателю. Все эти обстоятельства не могут не оказывать влияния и на рынок недвижимости Италии. О текущей ситуации на итальянском рынке недвижимости и прогнозах на ближайшее будущее, рассказывает Игорь Индриксонс, управляющий инвестициями в недвижимость, основатель консалтингового портала Indriksons. ru

Текущая ситуация

«Казалось бы, Италия  - южная страна, и кризис должен был ударить по ней также и тогда же, как и по остальным странам южной Европы – Испании, Португалии и Греции. Но это может произойти только сейчас, - говорит Игорь Индриксонс. - Все потому, что в отличие от других стран южной Европы, экономика Италии менее зависима от какого-либо конкретного сектора (как, например, Россия от сырьевого), то есть в Италии диверсифицированная экономика. В Италии, например, хорошо развита автомобильная отрасль, малый бизнес, текстильная и легкая индустрия и другие отрасли. Конечно, первая волна кризиса для Италии не прошла незаметно, но так сильно, как по другим странам, все же не ударила. Но всё же, кризис берет своё, и рейтинг Италии снижен, а ставки по облигациям государственного займа поползли вверх. Добрался кризис и до рынка недвижимости в Италии».

Падение недвижимости по-итальянски

Ранее итальянский рынок недвижимости уже упал примерно на 15-20%, но уже с осени 2012 года начнется более интенсивное и массовое падение рынка. Почему только с осени, ведь кризис здесь и сейчас? В этом специфика рынка недвижимости – он не так быстро реагирует на различные новости и события, как, например, рынки акций или долговой рынок. Как правило,  изменения происходят в течение полугода.

Итальянский рынок недвижимости подразделяют еще на 2 локальных рынка: недвижимость северной Италии (все, что выше Рима) и южной. Исторически рынок недвижимости в северной Италии контролировался более тщательно, и в Северных областях не допускалось излишняя застройка. Сюда же приезжает основная масса туристов. Падение на этом рынке будет меньше, чем на юге, и составит примерно 30-35%. Заметим, что сектор курортной недвижимости на севере Италии упадет на 40%, а городская – на 20-25%, таким образом, среднее арифметическое падение по рынку будет примерно 30-35%.

На юге дела будут обстоять гораздо сложнее, среднее падение рынка здесь может составить порядка 60% от нынешних показателей. Такое резкое падение обусловлено тем, что последние пять лет на рынке юга надувался сугубо спекулятивный пузырь. Недвижимость в этом регионе неликвидна, туристический поток очень слабый, и  владельцы недвижимости и управляющие компании «раздували» этот пузырь с помощью пиара, рекламы и виртуального роста цен на недвижимость в регионе - увеличивали цену на недвижимость без явных на то оснований, пытаясь показать всему рынку и потенциальным инвесторам, что недвижимость на юге Италии растет и является хорошим активом. Опять же курортная недвижимость на юге, как и на севере, пострадает больше, нежели городская, и падение может составить до 70%, тогда как городская может упасть немного меньше – до 50%.

Что делать

Выше уже упоминалось о замедленной реакции рынка недвижимости на различные новости и события, примерно также он себя ведет и относительно выхода их кризиса – восстановление рынка обычно занимает гораздо больше времени, чем на других рынках. В случае Италии на преодоление кризиса может уйти порядка 3-х лет, и до 2015 года на восстановление рынка недвижимости в этой стране рассчитывать вряд ли стоит. «Так что тем, кто присмотрел себе недвижимость на этом полуострове Средиземноморья, стоит, если на время не отказаться от покупки, то уж точно быть максимально осторожным при выборе объекта для инвестирования», - советует Игорь Индриксонс.
___________________________________________________________________________________
Игорь Индриксонс – признанный эксперт в области международных инвестиций в недвижимость. Структурировал более 250 инвестиционных портфелей недвижимости общей стоимостью более 1 миллиарда долларов. Имеет высшее финансовое образование, степень Магистра по инвестициям в недвижимость от «Cass Business School», Лондон.

На протяжении всей карьеры консультировал крупные инвестиционные фонды, хедж-фонды, банки и крупных частных инвесторов в Лондоне и России. Посвятил всю свою сознательную карьеру и образование вопросам инвестиций в недвижимость. В России и странах СНГ за 3 года провел более 300 образовательных семинаров по инвестициям в недвижимость.

http://indriksons.ru/

Изучив 40-летнюю историю глобальных финансовых катаклизмов с 1970 по 2011 год, экономисты из Международного валютного фонда (МВФ) пришли к выводу, что на подходе – очередной кризис.

Эксперты Люк Левен и Фабиан Валенсиа из МВФ исследовали 147 банковских кризисов, 213 валютных и 66 кризисов суверенных долгов. За начало кризиса экономисты принимают первые признаки стресса в банковской системе. Затем мировая экономика, как правило, переживает сильные валютные колебания и кризисы суверенных долгов. Кроме того, выяснилось, что чаще всего экономики рушатся именно в сентябре и перед выборами. В этом году, напомним, будет избран президент США, а также произойдет плановая смена правительства в Китае. Большинство кризисов, утверждает МВФ, начиналось в странах Африки и Латинской Америки – более четырех за весь период. Следом идут США и Россия. Европа же почти все 40 лет была «тихой гаванью»: за все время здесь был лишь один кризис – в 2008 году. Но проблема в том, что он до сих пор не завершился, а потому может спровоцировать новый, но уже мирового масштаба.

Что касается нашей страны, то, как заявил в четверг заместитель министра экономического развития Андрей Клепач, вариант макроэкономического прогноза для России на случай кризиса будет готов уже в июле этого года. К прогнозу МВФ стоит относиться как к одному из многих сценариев, озвученных в последнее время, считает эксперт Института энергетической стратегии Кирилл Бушуев. Как рассказал «НИ» эксперт, правильней рассматривать этот прогноз как предостережение, а не потенциальный вариант развития событий. По мнению г-на Бушуева, столь пессимистический сценарий возможен лишь в случае выхода какой-либо страны из еврозоны.

Евгения Зубченко

Источник: Новые Известия

Неделя перед праздниками выдалась жаркая на события и, как следствие, на звонки. Клиенты звонили с вопросами двух типов - покупать ли сейчас экстренно доллар и продавать ли сейчас экстренно акции, если они на тот момент были в бумагах. Причем и в том, и в другом случаях речь шла обо всей или большей части накоплений. На убеждения их в том, что нужна диверсификация, уходило по нескольку дней.

Наверное, желание сделать ставку на один актив, который "точно выстрелит", неистребимо. Логика в большинстве случаев следующая: зачем распылять капитал на несколько классов активов (недвижимость, драгметаллы, наличность в разных валютах, акции, облигации и т.д.), если можно все вложить в один, который покажет наивысший рост? В этом есть, конечно, некий смысл, проблема только в том, что невозможно предсказать, что это будет за класс активов, что это будет за валюта и т.д. Однако про диверсификацию вспоминают чаще всего уже слишком поздно. Итак, зачем она нужна?

Первое - как уже говорилось, нереально угадать, какой актив выстрелит в грядущем году. Значит, чтобы сохранить капитал, нужно сделать ставки на разные классы активов, причем желательно, чтобы это были такие активы, которые по-разному реагируют на те же события. К примеру, облигации могут упасть в цене, а золото - возрасти, если будет увеличиваться инфляция и будут повышаться процентные ставки. Так вы сможете подстраховаться на случай самых разнообразных рисков, т.к., даже если какие-то активы упадут в цене, в вашем портфеле будут активы, которые покажут рост и, возможно, он сможет перекрыть или хотя бы частично компенсировать убытки по другим активам. В совокупности портфель может показать прибыль или меньший убыток, чем если бы вы сделали ставку только на один актив. К примеру, если бы у вас в портфеле есть золото, доллар и российский индекс в той или иной форме, в период 2008-2009 ваш портфель мог бы оставаться в положительной зоне (как, например, мой), если бы все эти три класса активов были распределены в равных долях или близко к этому, хотя индекс РТС с сентября 2008 по февраль 2009 показал минус 80%. Да, с другой стороны, вы можете получить упущенную выгоду от недополученной прибыли, если бы вы вложили все в актив, показавший максимальный рост. Но здесь уже вам решать: готовы ли вы к существенным потерям ради призрачной возможности угадать "тот самый" актив, либо все же сохранность ваших накоплений вам важнее.

Второе - диверсификация есть защита от "пузырей". Во многом финансовые пузыри появляются в связи с необоснованно завышенным спросом на тот или иной актив. Вспомним кризис в США, связанный с повышенным спросом на недвижимость, которую приобретали в subprime mortgage. Ажиотаж был связан с все возрастающими ценами на жилье, и, вместо диверсификации, все ринулись приобретать дорожающую недвижимость, чтобы не остаться в стороне от потенциально высокой прибыли. Другое дело, что потом абсолютно по той же схеме перегретый рынок недвижимости и обрушился, когда все ажиотажно начали ее продавать. Если бы частные и институциональные инвесторы следовали классике диверсификации и не допускали бы крен своих портфелей в пользу какого-либо "новомодного" актива, вполне возможно, можно было бы избежать перегрева рынка этого актива и последующего коллапса, который мог бы быть губителен для множества частных и институциональных инвесторов. В реальности же часто получается так, что инвесторы активно скупают "модный" актив, цены на него, естественно, поднимаются, при этом прочие активы остаются незамеченными инвесторами, и доля их в портфеле по сравнению с "модным" активом может стать весьма незначительной. Когда же в итоге рынок новомодного актива рушится, это мгновенно затрагивает всех инвесторов, у кого значительная часть капитала размещена именно в этот актив (что чаще всего и происходит в случае с "пузырями"). По той же причине в 2007-2008 годах кризис и принял столь разрушительные формы - те токсичные ипотечные бумаги были в существенном объеме в портфелях множества институциональных инвесторов. Защитой от перегрева может выступать диверсификация, т.к. она позволяет поддерживать портфель любого инвестора сбалансированным, не привязанным и не сильно зависящим от какого-то одного актива, т.к. доли всех активов сопоставимы, ни один актив не превалирует над остальными. Другое дело, что, в погоне за прибылью, от этого правила часто отступают, причем в итоге себе же во вред.

И, наконец, третье, но не по значению, актуальное особенно для России. Диверсификация предполагает также и защиту от политических рисков и рисков развивающихся стран с экономикой, сильно зависящей от развитых стран (в нашем примере - сидящей на нефтяной игле). В России диверсификация жизненно необходима, если у вас есть капитал, который вы хотели бы сохранить. Дело в том, что в России существенен риск смены политического курса, режима, резких непредсказуемых законодательных изменений, которые могут негативно сказаться на финансовых рынках и вообще финансовых возможностях инвестора в России (например, ограничение в выводе капитала за рубеж и т.д.). И в этом смысле крайне желательно инвестировать часть капитала вне РФ, через зарубежные финансовые институты в странах с развитой и прозрачной законодательной базой (США, Великобритания, Германия и т.д.). Также в России рубль и российский фондовый рынок все еще сильно зависят от зарубежных инвесторов. При любой нестабильности в развитых странах они изымают свои капиталы из наиболее рискованных активов (в частности, активов в развивающихся странах с нестабильной валютой, например, из любых активов в рублях и в России). Далее, продав активы в рублях, они переводят капитал в более надежную валюту и более надежные активы (конечно, не рубли), на российский рынок выплескиваются рубли и повышается спрос на иновалюту, курс рубля к доллару, евро и др. валютам развитых стран падает, впрочем, как и российский фондовый рынок. В этом смысле наличие не-рублевых активов на не-российском фондовом рынке прибавляет стабильности вашему портфелю.

Подводя итоги, почему на вопросы клиентов "в какой валюте держать накопления?", "какие бумаги стоит купить?", "стоит ли вкладывать в золото?" я неизменно отвечаю диверсифицированным портфелем. И чем больше капитал - тем сильнее диверсификация. Вначале чаще всего встречаю непонимание со стороны клиентов, но именно диверсификация помогла мне сохранить и приумножить не один портфель даже в периоды кризиса.

Наталья Смирнова,
Генеральный директор компании "Персональный советник"

Журнал "Личные Деньги"

«Если вы выходите из рубля, то обратите внимание на более стабильную валюту, и, в первую очередь, на фунт. Однако не многие понимают, что в фунт можно зайти через недвижимость», - говорит Игорь Индриксонс, управляющий инвестициями в недвижимость, основатель консалтингового портала  indriksons.ru.

Угроза кризиса в Еврозоне все нарастает, впрочем, стабильность евро в долгосрочной перспективе не вызывает сомнений, ведь за этой валютой стоят такие крупные экономики, как Германия и Франция, однако в ближайшее время в Еврозоне весьма вероятны колебания курса и инфляция. Курс рубля же полностью зависит от ситуации на сырьевых рынках, и это далеко не новость. В этой связи обеспокоенные российские инвесторы мечутся, не зная, в какой валюте сохранять свои накопления. Если раньше неспокойные времена можно было «пересидеть» в облигациях, то сегодня деньги ищут тихую гавань в недвижимости.

 «По сравнению со швейцарским франком фунт более перспективен, т.к. этот рынок более ликвидный. В текущий момент выгоднее всего выбрать фунты. С 2007 года фунт подешевел к евро и доллару на 20% и его стоимость продолжает снижаться. Это отличная возможность для иностранных инвесторов выйти на рынок одного из самых стабильных мировых рынков – рынок Великобритании.

«С начала 2012 года британская валюта подорожала на 3,6%, что является рекордом среди валют G-10. С октября 2011 г. фунт укрепился против евро на 7,5%, причем на фоне накачки рынка ликвидностью Банком Англии. Это означает, что британская экономика восстанавливается. В тот момент, когда  британская экономика полностью восстановится, инвесторы, вложившиеся в британскую недвижимость сейчас, когда фунт слабый, смогут увеличить доходность вдвое. Если же курс фунта к доллару вернется к исходной точке, то они получат 60% - 70% доходности при перепродаже объектов и конвертировании валюты», - заключает Игорь Индриксонс.
___________________________________________________________________________
Игорь Индриксонс – признанный эксперт в области международных инвестиций в недвижимость. Структурировал более 250 инвестиционных портфелей недвижимости общей стоимостью более 1 миллиарда долларов. Имеет высшее финансовое образование, степень Магистра по инвестициям в недвижимость от «Cass Business School», Лондон.

На протяжении всей карьеры консультировал крупные инвестиционные фонды, хедж-фонды, банки и крупных частных инвесторов в Лондоне и России. Посвятил всю свою сознательную карьеру и образование вопросам инвестиций в недвижимость. В России и странах СНГ за 3 года провел более 300 образовательных семинаров по инвестициям в недвижимость.

http://indriksons.ru/

Стоимость денег в наше время катастрофически упала, считает основатель электронной торговой системы благородными металлами GoldMoney ДЖЕЙМС ТУРК. В интервью Handelsblatt он объясняет, почему валютная реформа неизбежна и почему он до сих пор хранит верность золоту, а также дает советы о том, когда и как его стоит покупать.

— Г-н Турк, вы прогнозируете глобальный крах. Когда же это случится?

— Я не могу сказать, когда он произойдет и что его спровоцирует: выход Греции из зоны евро или коллапс одного из банков Испании. Летом 2008 года тоже еще никто не знал, что поводом к всеобщему обрушению станет банкротство Lehman Brothers. Но у всех было предчувствие, что что-то произойдет. Сейчас снова такое же ощущение. Мы все чув­ствуем приближение чего-то очень нехорошего.

— Вы предполагаете возможность нечто подобного масштабам 2008 года?

— После банкротства Lehman мы имели дело с кризисом ликвидности. Банки перестали выдавать кредиты, потому что боялись того, что деньги эти им не вернут. Не хватало ликвидности. Это привело к тому, что инвесторы продавали все, что имелось в их портфелях, и золото тоже. Сегодня мы видим другую си­туа­цию: центробанки наводнили рынки деньгами. Существует избыток ликвидности. Сейчас речь идет не о том, чтобы получить деньги обратно, а о том, будут ли они вообще что-то стоить в будущем. Эти страхи гораздо опаснее.

— В чем причины кризиса?

— В годы бума было выдано слишком много кредитов, накоплено слишком много долгов. И проблема эта за минувшие четыре года не решена. Многие государства достигли такого уровня задолженности, что груз этот уже невыносим. Некоторые под его тяжестью просто рухнули, например Исландия, эмират Дубай, Греция. За ними последуют Испания или Италия. Точка невозврата уже близка.

— Но глобальный крах центробанки пока все же предотвратили.

— Центробанки — сами часть проблемы. Они борются с долговым кризисом, включив печатный станок. Единственная их стратегия — выиграть время и как-нибудь проскочить. Но коллапс таким способом не предотвратишь, а лишь только отодвинешь на время. И что еще хуже: теряются последние остатки доверия к валюте.

— Европейский центробанк обещает обеспечить стабильность валюты.

— ЕЦБ потерял свою независимость от политики. В этом заключается причина слабости евро. Покупка гособлигаций стала моментом его грехопадения. Глава ЕЦБ Жан-Клод Трише всегда клятвенно уверял, что Европей­ский центробанк скупать бонды не станет никогда, но в конце концов он сдался, потому что так захотели политики. И при Марио Драги продолжается то же самое. Политика использует печатный станок для госфинансирования.

— И к чему это приведет?

— Когда политика получает доступ к печатному станку, это означает смерть валюты. Я долго занимался историей Веймарской республики. Тогдашний президент Рейхсбанка Рудольф Хафенштайн никак не хотел прекращать печатать деньги, так как боялся, что иначе рухнет экономика и безработица выйдет из берегов. В результате в обращении оказалось такое количество денег, что они уже ничего не стоили. Мы сейчас достигли той точки, которую я называю «моментом Хафенштайна».

— Неужели вы хотите сравнить нынешнюю ситуацию с двадцатыми годами прошлого века?

— То, чем тогда занимался немецкий Рейхсбанк, абсолютно аналогично тому, что сегодня делают ЕЦБ, ФРС США или Bank of England. И точно так же, как и тогда, желаемого эффекта печатание денег не приносит. Оно не поднимает экономику и не снижает безработицу. Единственный результат такой безудержной денежной политики — разрушение доверия к валюте. И когда это произойдет, мы окажемся в очень серьезной ситуации.

— В Веймарской республике дело дошло до гиперинфляции. И вы всерьез полагаете, что история повторится?

— Инфляция многолика. В Веймарской республике банковская отрасль была не слишком развита. Транзакции производились в основном наличными деньгами. Даже многие чиновники не имели счета в банке, а получали свою зар­плату наличными. Когда разразилась гиперинфляция, потекли реки бумажных денег. Существует много фотографий, на которых мы видим возле магазинов людей с полными денег тачками. По другому все выглядело в 1989—1990 годах в Аргентине. Гиперинфляция имела место и там, но протекала она не так наглядно. То есть все происходило не на улице, а на банков­ских счетах. Если ЕЦБ, ФРС США и Банк Англии будут продолжать действовать в том же духе, то мы получим инфляцию аргентинского образца. И кончится все валютной реформой.

— За последние дни финансовые рынки немного успокоились. Похоже, что большин­ство инвесторов не ждут ни гиперинфляции, ни рез­кого экономического спада.

— Многим инвесторам уже не до доходности, их интересует одна только надежность. Они бегут в материальные активы, которые отнять у них никто не сможет, например в золото.

— Меня не удивляет, что это говорите именно вы — торговец золотом. Однако цена на золото, поднявшись до своего пика, упала на 300 долл. Это отнюдь не укрепляет имидж золота как валюты для кризиса.

— Золото по-прежнему является тихой гаванью. С его ценностью это никак не связано. Вы должны различать понятия цены и ценности. Цена — это всего лишь цифра. Но настоящая ценность золота в отсутствии риска понести убытки. Золото не зависит от того, что творят правительства или центробанки. Это неоценимое преимущество, особенно во время кризиса.

— Это мало что дает, если его цена продолжает падать.

— Золото — это не инвестиция, а деньги. Поэтому вы должны сравнивать его с валютами типа доллара или евро. За минувшие десять лет золото каждый раз показывало лучшие результаты, чем доллар, и за девять лет — лучшие, чем евро.

— Откуда вам знать, что так будет и дальше?

— Я считаю, что по сравнению с бумажными валютами золото по-прежнему недооценено. Вы только посмотрите, что ЕЦБ или ФРС США делают с евро и долларом.

— Почему сейчас стоит покупать золото?

— Если вы полагаете, что что-то недооценено, то это следует покупать. Мой совет: каждый месяц приобретайте одно и то же небольшое количество золота, сколько бы оно ни стоило. Таким образом, вы обретете независимость от ценовых колебаний и эмоций. Поступайте так до тех пор, пока однажды золото утратит свою ценность как кризисная валюта и перестанет быть недооцененным. Но до этого момента пройдет еще несколько лет.

— А сколько золота надо иметь в своем портфеле?

— Старое правило гласит: 10% от всех активов. Я рекомендовал бы эту цифру увеличить. На мой взгляд, доля золота в портфеле должна равняться возрасту инвестора. Чем ты старше, тем больше золота ты должен иметь.

— А сколько золота у вас?

— Мне 65 лет. Так что делайте выводы.

— Но согласитесь, цена золота сильно колеблется. Как тут гарантируешь обеспеченную старость?

— Золото является валютой в течение вот уже пяти тысяч лет и всегда сохраняло свою покупательную способность. Растет или падает не ценность золота, это бумажные валюты стоят то больше, то меньше. Представьте себе, что вы вышли в море на лодке. Вы смотрите из нее в сторону берега, и вам кажется, что он то поднимается, то опускается. На самом же деле движется только лодка, но не земля. То же самое и с золотом. Золото — это земля.

— Как вы относитесь к обеспеченным золотом ценным бумагам?

— Когда я говорю о золоте, то имею в виду физическое золото. Если ты располагаешь «бумажным золотом» — в форме опционов или сертификатов, то это не значит, что ты владеешь действительно золотом. У тебя в руках лишь бумага, при помощи которой ты можешь спекулировать на изменении цены золота и которая обеспечена лишь обещаниями банка или инвестфонда. Если вы не спекулянт, а хотите надежности, то покупайте настоящее золото.

— Что делать, если государство вдруг вводит запрет на владение золотом или начинает его конфискацию?

— Да, это действительно риск. Выход один: хранить золото в разных местах, в разных странах. Не храните все золото там, где вы живете.

— А где храните золото вы?

— Лондон, Цюрих и Гонконг.

— В Гонконге? Где гарантии того, что Китай — надежное место для хранения золота?

— Гонконг — часть Китая, верно. Однако вопросы собст­венности регулируются там в со­ответствии с законодательством Великобритании. Это решающий момент.

— Что скажете про США?

— Никоим образом не вариант. То же самое касается Германии, Италии или России. В прошлом во всех этих странах на владение золотом уже нала­гались запреты.



Перевод Александра Полоцкого

Источник: РБКdaily

Обычно я не комментирую IPO (первичные публичные размещения акций). Как в каждом городе есть некоторые районы, которых разумнее избегать, так и применительно к инвестициям это, безусловно, одна из таких областей. Классическое исследование этого вопроса, опубликованное Джеем Риттером (Jay Ritter) в Journal of Finance в 1991 году, показало, что в среднем после IPO акции подскакивают на 16%, но затем в течении последующих трех лет показывают результаты на 28% хуже рынка.

С точки зрения доходности первого дня, средняя IPO является «недооцененной», задуманной как приз для привилегированных клиентов брокеров. "Успех" IPO, таким образом, определяется как прибыль для этих первоначальных покупателей, которые являются излюбленными примерами для рекламы, так же как и большие выигрыши в казино. То, что эмитенту и более поздним покупателям приходится уже далеко на так сладко, кажется, не учитывается в этой порочной формуле успеха.

Однако, не стоит слишком уж сильно жалеть эмитентов. В прошлом они мастерски поработали, вздувая цены акций пустой болтовней, не только при первичном размещении, как закаленные бойцы, но и при выпуске долговых ценных бумаг, когда рынки были дешевыми. Фактически, если вы когда-либо задумывались, кто же играет против инвесторов среднего взаимного фонда во время резких движений рынка, то ответ, скорее всего, окажется следующим: это финансовые директора корпораций.

Несколько вещей поразили меня в шквале внимания средств массовой информации относительно «провала» IPO Facebook. Первым было открытие, что участники, вместо того, чтобы уже на следующий день после приобретения спихнуть бумаги новым козлам отпущения, сами оставались козлами отпущения как минимум еще неделю.

Но еще более поразительным было неправильное употребление термина "инвестор" применительно к несчастным покупателям Facebook. Всякий раз, когда вы сталкиваетесь с новым финансовым явлением, полезно спросить: "Что сказал бы об этом Бенджамин Грэхем (Benjamin Graham)?" Наиболее подходящим будет его классическое определение "инвестиции" из книги «Анализ ценных бумаг»:

"Инвестиционные операции - это такие операции, которые после тщательного анализа обеспечивают сохранность основного капитал и адекватную доходность вложений. Операции, не отвечающие этим требованиям, являются спекулятивными"
В 1930-х годах, когда Бен Грэхем впервые написал эти слова, было легко найти ценные бумаги, отвечающие этим требованиям. В настоящее время это намного сложнее, поэтому, возможно, будет уместно добавить примечание «с разумной вероятностью» к словам «обеспечивают сохранность основного капитала и адекватную доходность вложений». Само собой разумеется, что «инвестирование» требует некоторых вычислений: при трехзначных P/E Facebook должен увеличить свою прибыль на акцию по крайней мере в восемь раз, чтобы оправдать свою цену (учитывая, что расчет прибыли на акцию, вероятно, не включает в себя планируемую будущую эмиссию акций).

Как вы думаете, сколько покупателей Facebook приложили значительные усилия, чтобы оценить будущие доходы Facebook от рекламы? Использовать слово «инвестор», чтобы описать этих людей, сродни тому, чтобы назвать Тони Сопрано (крестный отец мафиозного клана в известном американском сериале – прим. С.С.) католиком. Джо Носера (Joe Nocera) был ближе к истине, высказав свое мнение: «Практически все, кто купил Facebook, рассчитывали разбогатеть по-быстрому. Это не сработало. Очень жаль». (На что я хотел бы добавить: это луч надежды. То, что спекулятивная братия по-прежнему готова переплачивать за акции роста и гламура, показывает, что премия по акциям стоимости все еще жива и здорова).

Однако острые наблюдения Грэхема и Носера, возможно, подводят меня к инвестиционной мудрости еще более общего характера, сформулированной сравнительно неизвестным писателем по имени Фред Швед (Fred Schwed), написавшим в 1940 году свою единственную книгу по инвестициям «Где яхты клиентов?». И действительно, относительно гнева клиентов по поводу их фиаско c Facebook, он не разочаровывает:

"Прогоревший клиент, конечно же, предпочитает верить, что его ограбили, а не что он оказался в дураках по советам дураков"
«Дурак»? Скорее всего. «Инвестор»? Конечно же, нет.

Оригинал: Уильям Бернстайн
http://www.efficientfrontier.com/ef/0adhoc/fb0z.php

Перевод: Сергей Спирин
http://fintraining.livejournal.com/4031870z.php

Источник: Центр Финансового Образования